Жестокие опыты

[float=left][/float] Повелел падишах Акбар опыт устроить. Мудрецы его уверяли, что если ребёнка даже не обучать слова́ произносить, то он всё равно сам заговорит на родном языке. Собрали новорождённых детей разных национальностей, поместили их в разные комнаты, куда никакой звук не проникал.

Обслуживали их немые слу́ги, так что они ни одного слова ни от кого не слышали. Прошли годы. И вот мудрецы вместе с Акбаром пришли проверить результаты своего эксперимента. Что же они услышали? Многоязычную речь? Богатство разнообразных звучаний? Увы, нет. Дети рычали, мяукали, издавали нечленораздельные звуки.

Поняли мудрецы: человеку, пришедшему в мир, кто-то должен был открыть это чудо, передаваемое из уст в уста — дар слова, хранящего в себе мудрость, опыт, душу народа. За каждым словом — своя история его рождения, свои открытия. Появившийся в мире ребёнок тянется к разгадке этой тайны. Слово истины нужно ему как воздух.

У писателя Александра Грина есть рассказ «Пропавшее солнце» ещё об одном жестоком эксперименте, устроенном над малышом.

Сказочно богатый человек Хоггей от скуки решил позабавить себя. Он купил мальчика по имени Роберт и приказал слугам лишить мальчугана солнца. Малютку держали в комнатах без окон, где горели лампочки. Слово «солнце» при нём никто не смел произносить. Книги с ласковым словом «солнышко» выбрасывались.

Роберт рос бледным, болезненным. Когда ему исполнилось 14 лет, Хоггей позвал своих друзей. Они заключили пари, спор. Им было интересно посмотреть, что будет с отроком Робертом, когда тот впервые увидит солнце. И вот перед самым закатом Роберта с завязанными глазами вывели в сад. Ему заявили: сейчас ты увидишь солнце, которое есть жизнь и свет мира. Сегодня последний день, когда оно светит. Было бы несправедливо лишить тебя этого зрелища.

С Роберта сорвали повязку. Когда впервые многоцветный мир — голубое небо, золотое солнце, бесконечная гамма красок — ворвались в него, он упал. Очнувшись, отрок не сошел с ума, как предполагали поспорившие, а постепенно стал догадываться, что истинная жизнь была отнята у него, что он был обманут.

А солнце на его глазах, меняя цвета, склонялось за горизонт. Всё окружающее погружалось во мрак. Роберту внушали, что тьма будет вечной. Могло ли его сердце принять эту ложь? Правда, весь его предшествующий опыт приучал его видеть всё вокруг лишь при свете лампочки. Но теперь, увидев на несколько мгновений вспыхнувший удивительным сиянием сад, он уже не мог допустить мысль, что эта красота, это торжество света было только мгновениями. Какой-то голос внутри подсказывал ему не терять надежды и ждать. И он ждал всю ночь.

Какова же была его радость, когда утром он увидел побелевший небосклон. Потом тьма стала рассеиваться и отступать, а на востоке разливалось буйство красок. Всем своим существом он чувствовал, что дело не только в этом видимом солнце. Для Роберта оно явилось не просто зрелищем, а открытием нового смысла бытия, встречей с каким-то иным Источником света, Источником жизни. Он не знал, как это назвать. Добрые слова, с детства слагаемые в сердце, пробудили его мысль, душу, жажду познания. От них росла в нём непобедимая вера в Свет Истины.

Над целой страной в течение десятилетий был поставлен эксперимент — людей задумали лишить слова «Бог». Но как бы не истребляли это Слово, оно жило в душе народа, оно оказалось неистребимым, ибо сказано:

Источник: happy-school.ru

#искусство #притчи #проза #психология #религия #факты

Марк Твен о вере

[float=right][/float] «... Я верю в бога всемогущего.

Я не верю, что он когда-либо посылал через кого-нибудь весть человечеству, ни что он сообщал её сам изустно, ни что он являлся когда-либо и где-либо в образе, видимом глазам смертных.

Я верю, что Ветхий завет и Новый завет были созданы и записаны человеком и что ни одна строка в них не была подтверждена богом и тем более — продиктована им.

Я считаю, что доброта, справедливость и милосердие божие проявляются в его творениях: я вижу, что они проявляются по отношению ко мне в этой жизни; отсюда я логически заключаю, что они проявятся по отношению ко мне и в грядущей жизни, если она вообще существует.

Я не верю в провидение. Я верю, что вселенная управляется строгими и неизменными законами. Если во время чумы семья одного человека погибла, а семья другого уцелела — это результат действия закона, бог же не вмешивался в такую мелочь, помогая одному или карая другого.

Я не понимаю, каким образом вечные загробные муки могут служить благой цели, и поэтому не верю в них. Может быть, и разумно наказать человека, чтобы он стал лучше; может быть, и разумно уничтожить его совсем, если оказалось, что лучше он стать не может; но вечно поджаривать его только ради удовольствия видеть, как он поджаривается, — это, во всяком случае, неразумно: даже свирепому богу, выдуманному евреями, это зрелище в конце концов надоело бы.

Может быть, загробная жизнь существует, а может быть, и нет. Я глубоко равнодушен к этому вопросу. Если мне суждено жить снова, то уж наверное для чего-то более разумного, а не для того, чтобы барахтаться вечность в огненном озере за нарушение путаных и противоречивых правил, которые считаются (без доказанных оснований) божественными установлениями. Если же за смертью следует полное уничтожение, то сознавать его я не буду, и, следовательно, это меня совсем не трогает.

Я верю, что моральные законы человеческого общества порождены опытом этого общества. Для того чтобы человек понял, что убийство, воровство и прочее вредны как для совершающего их, так и для страдающего от них общества, не требовалось нисхождения бога на землю...»...

© Марк Твен

#искусство #религия #философия

«Забавная Библия»

[float=right][/float] Чтобы заставить верующих проглотить такую невероятную вещь, как флот его величества Соломона, необходимо, конечно, указать и какую-нибудь морскую гавань на принадлежавшем ему берегу. Автор не посмел устроить эту гавань на берегах Средиземного моря, потому что все порты этого побережья принадлежали финикиянам и все слишком известны. Выдумав какой-то порт Ецион-Гавер в глубине Элатского залива Красного моря, то есть на востоке Синайского побережья, «священный» мистификатор не рисовал, что кто-нибудь установит фантастичность этой гавани. В географии библейский Ецион-Гавер имеет такое же значение, как и знаменитые библейские мудрецы Ефан, Еман, Халкол и Дарда имеют в истории.

Что касается результатов экспедиции соломонова флота в Офир — страну, которая так и осталась неотысканной, несмотря на трудолюбивые поиски самых благонамеренных историков и географов, — то они были совершенно ничтожны рядом с тем великолепием и пышностью, которые описаны в предыдущих главах. Снарядить корабль для того, чтобы он, возвратившись, привёз каких-нибудь 420 талантов золота, ваше величество, это не густо! Для барина, у которого было 40 000 стойл для дворцовых лошадей и который доставлял себе благочестивые развлечения вроде сожжения 250 000 пудов мяса в одном жертвоприношении, это почти что мелочь. Учтите расходы по экспедиции, которая продолжалась два года. Чистая прибыль сведётся к сущим пустякам. Право же, не стоило отмечать этой глупости как замечательного акта государственной мудрости и великолепия двора царя Соломона.

Мой бедный «святой дух»! Между нами говоря, бывают и у тебя минуты, когда ты спускаешься так низко с высоты своих великолепных шуток, дерзновенная фантазия которых иной раз действительно грандиозна.

Чтобы успокоить верующих читателей, поспешим сказать, что «голубь» спохватился и исправил свою ошибку в главе 9 Второй книги Паралипоменон, важной части Ветхого завета, столь же «подлинной» и «святой», как и всё остальное в Библии. Мы узнаем из неё, что «весу в золоте, которое приходило к Соломону в один год, было шестьсот шестьдесят шесть (прим. - см. здесь) талантов золота» (стих 13)...

В то время как евреи из царства израильского находились в ассирийском плену, царство иудейское ещё держалось самостоятельно под благочестивым правлением Езекии. «Он отменил высоты, разбил статуи, срубил дубраву и истребил медного змея, которого сделал Моисей, потому что до самых тех дней сыны израилевы кадили ему» (4 Царств, гл. 18, ст. 4)...

Надо было, действительно, чтобы вожди еврейского народа держали его в полной темноте и невежестве относительно того, что происходило у других народов; надо также, чтобы те, кто писал «священные» книги, имели совершенно феноменальную наглость! Обращение Дария в еврейскую веру? Провозглашение иудаизма государственной религией эдиктом Дария? И это религиозно-политическое событие столь громадного значения доведено приказами царскими до сведения всех народов! Можно ли вообразить более наглую и вместе с тем более самовлюблённую ложь? Можно ли было бы подумать, чтобы подобное пришло кому-нибудь в голову, если бы Библия не сохранилась? Дарий, поклоняющийся библейскому Саваофу – Адонаю? Тот Дарий, который способствовал своими богатствами постройке храма Дианы Эфесской – знаменитого языческого святилища? Лги, да знай же меру!

Зато Даниил, этот мнимый премьер-министр Дария, ни в одной из четырнадцати глав приписываемой ему книги не говорит ни одного слова о войне Дария с греками. Об этом грандиозном историческом событии Даниил ничего не слыхал. Он не знает даже о Марафонской битве!

Главы 7-12 Книги Даниила посвящены снам автора и его пророчествам. Если бы эти сновидения были изложены даже правдивым писателем, и тогда, конечно, они не имели бы никакой ценности. Но под пером враля, который невозмутимо и беспрестанно твердит, что он был губернатором вавилонской провинции при Навуходоносоре, а затем премьер-министром Дария, эти претенциозные пророчества и видения не имеют даже того интереса, который может иногда заставить прислушаться и к причудливому бреду сумасшедшего. Какое нам дело до того, снился ли Даниилу или не снился лев с орлиными крыльями, или медведь, из пасти которого торчали три громадных клыка, или четырёхголовый леопард, имеющий на спине четыре птичьих крыла, или непонятные животные, имеющие десять рогов и железные зубы? Какой интерес представляет то, что этот дерзкий лгун предвещает всеобщее воскресение, которое произойдёт, говорит он, «к концу времени и времён и полувремени» (Дан., гл. 12, ст. 7). Всё это сто́ит не больше, чем болтовня знахарки, гадающей на картах или на кофейной гуще. При чтении этих страниц можно только почувствовать ещё большее отвращение к служителям религии, которые пользуются Библией для подавления разума верующих, и ещё больше пожалеть тех, кто принимает эти жалкие бессмыслицы, видя в них предмет божественного вдохновения.

© Лео Таксиль

#искусство #история #логика #проза #религия #факты